В ожидании Годо [другой перевод] - Сэмюэль Беккет

ВЛАДИМИР (останавливаясь). Наступит когда-нибудь ночь или нет?

Все трое смотрят на небо.

ПОЦЦО. Почему бы вам не уйти раньше?

ЭСТРАГОН. Потому что… понимаете…

ПОЦЦО. Нет-нет, это естественно, совершенно естественно. На вашем месте я сам, будь у меня назначена встреча с этим Годеном… Годе… Годо… ну, вы понимаете, о ком я говорю, я сам ждал бы его до глубокой ночи, я бы так просто не сдался. (Смотрит на стул.) Пожалуй, я бы сел, вот только не знаю, как к этому подступиться.

ЭСТРАГОН. Могу я вам чем-нибудь помочь?

ПОЦЦО. Ну разве что попросите меня.

ЭСТРАГОН. О чем?

ПОЦЦО. Чтобы я сел.

ЭСТРАГОН. А это поможет?

ПОЦЦО. Мне так кажется.

ЭСТРАГОН. Попробуем. Прошу вас, месье, садитесь.

ПОЦЦО. Право, не беспокойтесь. (Пауза, шепотом.) Будьте понастойчивей.

ЭСТРАГОН. Ну что вы, не стойте, а то замерзнете.

ПОЦЦО. Вы так считаете?

ЭСТРАГОН. Просто уверен.

ПОЦЦО. Пожалуй, вы правы. (Садится.) Спасибо. Вот я и устроился. (Эстрагон садится. Поццо смотрит на часы.) Что ж, придется вас покинуть, иначе я опоздаю.

ВЛАДИМИР. Время остановилось.

ПОЦЦО (поднося часы к уху). Не верьте этому, месье, не верьте. (Кладет часы в карман.) Все что угодно, только не это.

ЭСТРАГОН (к Поццо). Сегодня он все видит в черном цвете.

ПОЦЦО. Кроме небосвода. (Смеется, довольный своей шуткой.) Терпение, всему свое время. Я вижу, вы действительно не здешние, раз еще не знаете, что такое сумерки в наших краях. Хотите, расскажу? (Пауза. Эстрагон и Владимир принимаются усиленно разглядывать один свои ботинки, другой свою шляпу. Лакки не замечает, как его шляпа падает.) Мне хочется сделать вам приятное. (Игра с пульверизатором.) Прошу минуту внимания. (Эстрагон и Владимир продолжают свое занятие, Лакки пребывает в полусне. Поццо щелкает кнутом, который издает всего лишь слабый звук.) Да что такое с кнутом? (Встает, с силой щелкает кнутом, на этот раз удачно. Лакки подпрыгивает. Эстрагон выпускает из рук ботинки, Владимир — шляпу. Поццо бросает кнут.) От этого кнута больше никакого толку. (Рассматривает свою аудиторию.) О чем я говорил?

ВЛАДИМИР. Пойдем.

ЭСТРАГОН. Не стойте так, а то простудитесь.

ПОЦЦО. И в самом деле. (Садится. Эстрагону.) Как вас зовут?

ЭСТРАГОН (отпуская остроту). Катулл.

ПОЦЦО (который не слушал). Ах, да, о сумерках. (Поднимает голову.) Давайте-ка повнимательней, иначе мы никогда не закончим. (Смотрит на небо.) Смотрите. (Все смотрят на небо, кроме Лакки, который начинает дремать.) Смотри на небо, свинья! (Лакки вскидывает голову.) Ладно, достаточно. (Все опускают головы.) Что в нем такого особенного? В этом небе? Оно такое же бледное и светится также, как любое другое небо об эту пору. (Пауза.) В этих широтах. (Пауза.) В хорошую погоду. (Начинает читать нараспев.) Час назад (смотрит на часы, прозаическим тоном) или около того (снова лирическим тоном) небо, изливавшее на нас (неуверенно, тихим голосом) скажем, с десяти утра (снова возвышая голос) неослабевающие потоки алого и белого цвета, так вот, это самое небо стало терять яркость, тускнеть (поднимает руки, которые постепенно опускаются), тускнеть еще немного, и еще немного, и еще, как вдруг (делает драматическую паузу, широко разводит руки) — бах! и конец! — больше никаких изменений! (Пауза.) Но! (Предупреждающе поднмает руку.) Но под покровом покоя и безмятежности (закатывает глаза к небу, остальные повторяют его жест, кроме Лакки) ночь стремительно приближается (в его голосе появляются вибрирующие нотки), чтобы напасть на нас (щелкает пальцами) — пиф-паф! — исподтишка (вдохновение покидает его), когда мы ее совсем не ждем. (Пауза. Мрачно.) Вот так происходит на этой чертовой матери земле.

Долгая пауза.

ЭСТРАГОН. Теперь, когда мы в курсе…

ВЛАДИМИР. Можем и потерпеть.

ЭСТРАГОН. Раз есть смысл.

ВЛАДИМИР. Перестанем беспокоиться.

ЭСТРАГОН. Будем ждать.

ВЛАДИМИР. Мы привыкли. (Поднимает свою шляпу, заглядывает внутрь, встряхивает, надевает.)

ПОЦЦО. Ну как я вам? (Эстрагон и Владимир смотрят на него непонимающе.) Хорошо? Средне? Терпимо? Посредственно? Откровенно плохо?

ВЛАДИМИР (понявший первым). О, превосходно, просто превосходно.

ПОЦЦО (Эстрагону). А вы как думаете?

ЭСТРАГОН (с английским акцентом). О, йес, сэр, полный стопинг.

ПОЦЦО (горячо). Спасибо всем! (Пауза.) Мне так нужен успех. (Задумывается.) Я немного сдал к финалу. Вы не заметили?

ВЛАДИМИР. Разве что совсем немного.

ЭСТРАГОН. Я думал, это специально.

ПОЦЦО. Что-то память стала подводить.

Пауза.

ЭСТРАГОН. Когда ждешь, ничего не происходит.

ПОЦЦО (огорченно). Вам скучно?

ЭСТРАГОН. Пожалуй.

ПОЦЦО (Владимиру). А вам, месье?

ВЛАДИМИР. Не сказать чтобы весело.

Пауза. Поццо поглощен внутренней борьбой.

ПОЦЦО. Послушайте, вы вели себя со мной… я бы сказал… (подбирает слово) … подобающим образом.

ЭСТРАГОН. Ну что вы!

ВЛАДИМИР. — Ничего особенного.

ПОЦЦО. Не спорьте, не спорьте, все было вполне пристойно. Так что я даже подумал: а что я в свою очередь могу сделать для этих славных ребят, которым так скучно?

ЭСТРАГОН. Одного луидора вполне достаточно.

ВЛАДИМИР. Мы не нищие.

ПОЦЦО. Что я могу сделать, подумал я, чтобы время не казалось им таким уж долгим? Я дал им кости, я рассказал им о том о сем, я объяснил им природу сумерек, здесь все ясно. Не буду на этом останавливаться. Но достаточно ли этого, вот что меня мучает, достаточно ли этого?

ЭСТРАГОН. Хотя бы сто су.

ВЛАДИМИР. Замолчи.

ЭСТРАГОН. Я сразу уйду.

ПОЦЦО. Достаточно ли этого? Несомненно, да. Но я широк. Такая уж у меня натура. Сегодня. Тем хуже для меня. (Дергает за веревку. Лакки смотрит на него.) Мне еще придется из-за этого пострадать, я уверен. (Не вставая с места, он наклоняется и берет кнут.) Что вы предпочитаете? Чтобы он танцевал, или пел, или декламировал, или думал, или…

ЭСТРАГОН. Кто?

ПОЦЦО. Кто! Вы-то сами способны думать?

ВЛАДИМИР. Он думает?

ПОЦЦО. Превосходно. Вслух. Когда-то он даже очень красиво думал, я мог слушать его часами. А теперь… (Вздрагивает.) Ладно, тем хуже. Значит, вы хотите, чтобы он нам что-нибудь подумал?

ЭСТРАГОН. Может, пусть лучше станцует? Все-таки веселее.

ПОЦЦО. Я в этом не уверен.

ЭСТРАГОН. Правда, Диди, веселее?

ВЛАДИМИР. Я бы лучше послушал, как он думает.

ЭСТРАГОН. А мог бы он сначала станцевать, а потом подумать? Если это его не слишком затруднит.

ВЛАДИМИР (к Поццо). Такое возможно?

ПОЦЦО. Нет ничего легче. Как-никак, это естественный порядок вещей. (Резкий смех.)

ВЛАДИМИР. Тогда пусть станцует.

Пауза.

ПОЦЦО (к Лакки). Ты слышал?

ЭСТРАГОН. Он никогда не отказывается?

ПОЦЦО. Потом объясню. (К Лакки.) Танцуй, скотина неумытая!

Лакки ставит на землю чемодан и корзину, подходит чуть ближе к рампе, поворачивается к Поццо. Эстрагон встает, чтобы лучше видеть. Лакки танцует. Останавливается.

ЭСТРАГОН. Это все?

ПОЦЦО. Еще!

Лакки повторяет те же движения, останавливается.

ЭСТРАГОН. Слушай, ты, хрюшка! (Имитирует движения Лакки.) Так я и сам могу. (Имитирует движения Лакки, но, чуть не упав, садится.) Если немножко потренируюсь.

ВЛАДИМИР. Он устал.

ПОЦЦО. Когда-то он танцевал менуэт, фарандолу, жигу, фанданго, танец живота и даже «яблочко». Он скакал и подпрыгивал. Теперь это все, на что он способен. Знаете, как он это называет?